В этой записи будет две части. Часть 1 — о любопытном и околорабочем. Часть 2 — о полезном и рабочем. Так что рекомендую дочитать до конца, а лучше даже начать со второй части, ибо первая не несет ровно никакой практической пользы. Итак, начнем.
Часть 1
Очередной перевод в очередной раз заставил заняться страноведением. В центр внимания в этот раз попал Йемен (а это вообще где?). Работа была не о нем, а вот пока разбиралась, что там к чему, попалась мне на глаза одна статейка. То, что в мире всё плохо с запасами пресной воды, а лет через двадцать будет еще хуже — уже не новость. Возможно, следующая версия венца творения научится извлекать влагу непосредственно из воздуха и запасать, ну например, в горбах, которые спешно отрастит, потому что надо. Но мы сейчас не о футурологии. Так вот, уже сегодня Йемен бьет все рекорды с точки зрения необеспеченности водными ресурсами. Воды не хватает не только полить цветочки, но даже просто попить. Через десять лет водный бассейн Саны, столицы страны, скорее всего, полностью истощится. Говорят, из-за этого столицу даже собираются переносить. Говорят, над тем, как помочь несчастному государству, где и так-то жизнь не очень, ломают головы лучшие люди планеты. А между тем частичное решение проблемы буквально под носом. Где-то на уровне рта. Достаточно было бы перестать выращивать кат — и 40% запасов оксида водорода в стране снова можно было бы использовать на разумные цели. Но такова традиция. И вот народ с упорством, достойным лучшего применения, сеет, поливает, снова поливает, еще поливает, снимает урожай и жует. Вода течет. А цапля чахнет, цапля сохнет страна взывает о помощи. Не очень понимаю, почему мне так врезалась в душу эта история. Но для чего-нибудь в своей копилке парадоксов (пока парадоксов, лет через десять — возможно, катастроф) приберегу. По-русски об этом здесь. Оригинал той же статьи здесь.
Часть 2
В тексте попалось словосочетание the single most [important]. Угадайте, как я его перевела. Да, теперь песня «Я знаю три слова» и про меня тоже. Немного успокоило то, что некоторые коллеги не только переводят так же, как это сделала я, но и делятся вариантом «единственный самый важный» в ресурсах типа Мультитрана. Редактор удивился и дал мне эту ссылку. В свою очередь удивилась я и исправила перевод.
На всякий случай выношу этот пример сюда для тех, кто, как и я, почему-то прошел мимо исходного сочетания и (по любым причинам) не подозревал, что оно, вероятно, представляет собой хороший пример плеоназма (избыточности). Так как экзамен по стилистике в университете я сдала только на «четыре» и очень давно, буду осторожна с выводами. В данном случае слова the и single, как мне кажется, выражают одно и то же значение единственности, единичности. Можно предположить, что авторы текста хотели дополнительно подчеркнуть важность того, о чем шла речь. В случае с the single most important лезть за словом в карман не пришлось, и я выбрала перевод «наиважнейший». Случай довольно простой. Но если поискать ключевые слова the single most в Гугле, то вы сразу увидите, например, такое: the single most revealing и the single most mind-altering. Тут уже придется подумать над вариантами перевода подольше. Я сегодня не буду, а если у кого найдется свободная минутка — милости прошу предлагать варианты.
Вероятно, еще одним неплохим примером избыточности ради стиля служит словосочетание effective and efficient (или efficient and effective, бывает и такое). Копий сломано немало, я видела переводы «эффективный и действенный», «эффективный и результативный», «эффективный и экономичный». Иногда заказчик настаивает на двух словах, объясняя, что слова в исходном словосочетании имеют разные оттенки значения (как и многие неполные синонимы). Я не всегда спорю, ибо не всегда имею перед глазами учебники и справочники. Сама же помню как сейчас: преподаватель настаивал, ссылаясь на авторитеты, что перед нами типичный случай, когда можно расслабиться и обойтись одним словом. Перевода «эффективный» вполне достаточно, и необходимости перегружать текст почти одинаковыми смыслами нет.
Итак, если нам хочется добавить к тексту завитушек, кружевных фестонов, некоторой изысканности с намеком на старые добрые времена напудренных париков — избыточность нам в помощь. Но мой подход таков: лучше меньше да лучше. Даже в языке А. А тем более в языке B. Если мы не преподаем этот последний в Гарварде. Потому что, не имея стилистического чутья Пушкина и его же словарного запаса (я точно не имею), мы рискуем перейти тонкую грань между плеоназмом и тавтологией. И если первое сочтут милым чудачеством, то за второе и высечь могут. Тоже как в старину.
Напоследок еще статейку о том же посоветую тем, кто захочет разобраться в теме поглубже. По-моему, очень интересная. Забирайте здесь.
И еще один ресурс. c примерами и рекомендациями по использованию слов и идиоматических словосочетаний. Хороший блог, кстати. Имеет смысл посмотреть, что там есть еще. Примеры с the single most и не только — здесь.
P.S. Да, вот кстати. Будучи не_теоретиком, готова слушать и принимать исправления, если где-то запуталась в объяснениях.
|